george_rooke

Американские каперы, орудуя у берегов Англии в войну за Независимость до вступления Франции в войну за Независимость, столкнулись с трудностями пополнения экипажей.
Так, например, фрегат "Альянс (капитан Лэндейс) прибыл в Брест из Бостона 6 февраля 1779 года, захватив по пути 2 приза. Кроме того, фрегат попал в шторм, в котором потерял фок-мачту, и часть экипажа. Чтобы пополнить ряды моряков, американцы с французами (а на борту присутствовал никто иной, как Лафайетт) решили вербовать британских военнопленных с захваченных судов, в обмен на свободу. 2 февраля был раскрыт заговор среди английских и ирландских моряков. Главарями заговора оказались Джон Савадж (старшина) и Уильям Мюррей (сержант морских пехотинцев). Савадж и еще 70 человек пленных хотели захватить судно, и вести его к берегам Англии или Ирландии, вынудив одного из американских лейтенантов сотрудничать с ними. Предполагалось внезапной атакой ошеломить американцев, убить главного комендора, боцмана и плотника, капитана Лендейса посадить на шлюпку без провизии и припасов и отправить куда глаза глядят, лейтенантов фрегата пустить по доске, мичманов и квартерганеров повесить, штурмана привязать к бизань-мачте, а французов "порезать на части и выкинуть за борт" (cut to pieces, and hove overboard). Лафайета же заковать в цепи, и доставить в Англию ("Independent Chronicle", 29 апреля 1779, свидетельские показания Мюррея под присягой. )
После слушаний по делу в Бресте 32 человека были освобождены, а 38 заключены в морские тюрьмы во Франции. Проблема была в том, что Франция еще не объявила войну Англии, и содержание этих военнопленных создало определенные трудности.
Англия требовала вернуть моряков обратно, и тогда Франклин, посол США во Франции, предложил обменять их на американских военнопленных в Британии. Но опять-таки - как Франция может менять американских военнопленных на английских, если она не является стороной конфликта? И как она их может судить?
После долгих раздумий решили - одиночными партиями на разных кораблях отправить англичан в Америку для последующего обмена на американцев. Доставка эта обошлась французской казне почти в 500 тысяч ливров.

Строго соблюдая принципы нейтралитета и законы войны, русские моряки, следуя полученным инструкциям, не принимали участия в военных действиях против мятежников, но выражали готовность оказать всемерную помощь в защите побережья северных штатов от возможных нападений флота Конфедерации. Характерен секретный приказ, направленный Поповым командирам кораблей, находившихся в его подчинении:

"Весьма секретно. Циркулярно.
Гг. Командирам судов эскадры Тихого океана.

Во всех случаях, когда общественное спокойствие нарушается неблагонамеренными людьми, всякий честный человек обязан оказывать всевозможное содействие той местной власти, покровительством которой он пользуется; руководствуясь этим правилом, я предписываю гг. Командирам судов вверенной мне эскадры во время пребывания их в портах Соединенных Штатов следующее.
В случае появления в порте какого-нибудь корсара, снаряженного возмутившимися пиратами, старший из присутствующих в том порте гг. Командиров дает сигнал прочим стоящим на рейде судам "приготовиться к бою и развести пары", а вместе с тем тотчас же посылает офицера на появившееся судно с приказанием вручить командующему лицу прилагаемую при сем декларацию за своей подписью и затем, в случае нарушения им общественного спокойствия, принуждает его силой прекратить беспорядок.
Если же ворвавшийся в порт корсар прямо начнет неприятельские действия, то старший из гг. Командиров должен тотчас дать сигнал прочим судам "сняться с якоря по способности" и, подойдя вплоть к возмутителю общественного спокойствия, требовать немедленного и безусловного прекращения военных действий, а в случае получения отказа в этом требовании атаковать его".
(ЦГА ВМФ. - Ф. 410, оп. 5, д. 13, л. 95.)

Самое смешное, Попов об этом не знал, но у его капитанов чуть не возникла возможность выполнить приказ адмирала. Далее реально потрясающая история.
Итак, 16 ноября 1863 года Томас Эгентон Хогг с пятью друзьями сел на шхуну с хлопком "Джозеф Л. Джеррити", следующую из Матамороса (Мексика) в Нью-Йорк. Примерно на половине пути "пять друзей Хога" и он сам подняли мятеж и захватили судно. Оказалось, что Хогг со товарищи был направлен с секретной миссией - захватить юнионистское судно и заняться каперством.
Захваченную в плен команду высадили на полуострове Юкатан, далее проследовали в Белиз (Британский Гонудрас) где хотели продать товар со шхуны. Однако команда, высаженная в Юкатане, предупредила свое правительство о захвате судна, и Франция, Мексика и Британия стали искать Хогга и его друзей, как пиратов. Когда корабль прибыл в Белиз - британцы уже были в курсе, кто это и что это, в результате Хоггу и еще одному удалось бежать через Панамский перешеек в Никарагуа, а а трое других товарищей были обвинены в пиратстве.
В мае 1864 года Хогг получил от секретаря флота Конфедерации Стивена Мэллори приказ захватить какое-либо судно в Панаме или Гватемале, и следовать к Лос-Анджелесу, Сан-Франциско (где стояли наши), и Сиэтлу, чтобы захватывать тамошних китобоев-юнионистов и корабли с золотом (Калифорния вообще в Гражданскую войну была главным поставщиком золота для США).
Так вот, 10 ноября 1864 года партия Хогга, вооруженная револьверами и самодельными бомбами, села на пароход "Сальвадор" в Панама-Сити, чтобы его захватить и начать каперскую деятельность, но.... в море пароход остановил шлюп USS Lancaster ( кстати деревянный парусно-винтовой корапь, который - внезапно! - можно использовать и в эпоху уже железных флотов). Оказалось, что на каком-то этапе произошла утечка информации, и северяне были в курсе приказов Мэллори и описаний физиономии Хогга. Хогг и его люди были арестованы, и после суда присуждены трибуналом к повешению за нарушение правил ведения войны. Этот приговор, однако, заменили - на пожизненное. Хогг был препровожден в тюрьму Алькантрас в 1864, в 1865-м его перевели в Сент-Квентин. А 7 мая 1866 года... его освободили. По амнистии, согласно приказу генерала МакДауэла.
Наша эскадра покинула Сан-Франциско 1 августа 1864 года, то есть разминулись мы с гипотетическим Хоггом всего ничего (для эпохи паруса) - на три месяца.


USS Lancaster

Закончил на Спутнике серию про Техас 1836-1848 годов.
Часть 1. Война за Независимость.
Часть 2. Независимый Техас.
Часть 3. Американо-мексиканская война.
Но разговор сейчас не об этом.
Как помнят те, кто читал пост про сражение у Кампече - у мексиканцев был небольшой, но довольно современный флот на Карибском побережье. И вот - 5 марта 1847 года. Начинается высадка войск Уинфилда Скотта у Вера-Крус. Американцы, как мы знаем по этому посту, много кораблей вооружить и вывести в море не смогли из-за некомплекта команд.
Для того, чтобы понять, а куда же мексиканцы дели свои корабли, пришлось провести небольшие изыскания, которые я и хотел бы предложить на суд.

А что же мексиканский флот? Ведь на 1846 год он был небольшим, но довольно сильным объединением. Флагманы — железный колесный пароход «Гваделупе» (755 тон, обшитый железом корпус, вооружение — две 68-фунтовые бомбические пушки и четыре 12-фунтовые пушки) и деревянный колесный пароход «Монтесума» (780 тонн, деревянный корпус, две 68-фунтовые бомбические пушки, шесть 32-фунтовок). Кроме того, 7 старых колесных пароходов и парусные корабли: бриги «Юкатеко» (12 пушек) и «Иман» (7 пушек), шхуны «Агила» (7 пушек) и «Либертад» (3 пушки). Однако сразу после объявления войны «Гваделупе» и «Монтесуму» перегнали на Кубу, в Гавану, и продали там британским агентам. Почему? Официальная мексиканская версия — 7 из 19 мексиканских штатов не желали воевать с США из-за Техаса и игнорировали выплаты на армию в федеральный бюджет. Возникла острая нужда в деньгах. За два парохода английские агенты получили 8 миллионов песо. В это слабо верится. За два парохода, пусть и очень хороших, 8 миллионов? Они что, были сделаны из золота? Для сравнения — годовой бюджет всей армии Мексики в то время составлял 10 миллионов песо.
Если заглянуть в Nile’s weekly register, то мы увидим, что покупка обоих кораблей обошлась Мексике в 307 697 долларов (в то время серебряный песо был эквивалентен серебряному доллару). Как их могли продать в 25 раз дороже, чем купили? Гораздо ближе к истине данные американского агента в Гаване в 1846-м: он называет сумму сделки по обоим пароходам в 50 тысяч долларов. С учетом того, что пароходы видали виды, а мексиканцам срочно требовались деньги — это, скорее всего, и есть реальная цифра.
Однако стоило ли разменивать два неплохих парохода на 50 тысяч долларов? И вот здесь мы подходим к истине. Дело в том, что команды на этих кораблях наполовину состояли из британцев, поскольку сами мексиканцы управляться с паровыми машинами и новейшими пушками не умели. Более того, переход из Альворадо в Гавану оба парохода совершали под английским флагом. Скорее всего, британцы с началом военных действий решили угнать оба судна, чтобы они не попали в руки американцев. И продали их в Гаване сами себе, выплатив мексиканцам смешную компенсацию в 50 тысяч долларов.
Стоит также заметить, что «Гуаделупе» и «Монтесума» погибли во время сильнейшего урагана в Гаване в октябре 1846 года. «Гуаделупе» налетел на мол, получил подводную пробоину и перевернулся. «Монтесума» вытащило на берег на 2 мили, при этом его деревянный корпус хорошенько побило о каменные здания Гаваны.
Сравните с тем, как готовились к высадке американцы: "В Мексиканском заливе сформировали так называемую Домашнюю Эскадру (Home Squadron) под началом коммодора Корнера — 50-пушечный фрегат «Потомак», 10-пушечный пароход «Миссисипи», колесный 13-пушечный шлюп «Пинселтон» и 1-пушечные колесные шхуны «Бонита», «Петрель» и «Рифер» (последние захвачены у мексиканцев). Основная часть линкоров и фрегатов стояла на приколе на Восточном побережье.
Эскадру Корнера усилили еще одним фрегатом (44-пушечный «Камберленд»), а также еще двумя колесными шхунами «Фалмут» и «Саммерс». Практически перед самой высадкой для обеспечения артиллерийской поддержки флот даже смог прислать разоруженный до 64-пушечного (из-за некомплекта команды) линейный корабль «Огайо». Впрочем, с моря укрепления обстреливать не стали, флот исполнял только транспортные функции.
На тот момент Веракрус считался сильнейшей крепостью американского континента. Южный вход в бухту защищал форт Сантьяго. Северный — форт Консепсьон. Эти два форта имели гарнизон в 3390 человек и 89 орудий от 18 фунтов и выше.
По центру располагался форт Сан-Хуан-де-Улоа, 135 орудий и 1050 бойцов.
В начале марта на транспорты и корабли погрузились 8600 солдат и 1519 морских пехотинцев. Командовал десантом генерал Уинфилд Скотт. Специально для проведения высадки зафрахтовали 50 судов водоизмещением от 500 до 750 тонн, построили специальные десантно-штурмовые шлюпки (141 единица, каждая везла 40 солдат вместе со всем снаряжением и имела экипаж из 8 моряков). С февраля в армии проводились ежедневные тренировки по посадке-высадке солдат на шлюпки и транспорты. На безлюдном острове Лобос была организована крупнейшая перевалочная база с многочисленными складами и магазинами."

Недаром американские историки называют эту высадку «The first D-Day» (первый День «Д»), по аналогии с высадкой в Нормандии в 1944 году.

Посвящается затопившим свой флот в бухте Севастополя в 1854 году, и тем, кто уверен, что парусные корабли не могут сражаться с паровыми.


Мало кто знает, но в войну за Независимость Техаса у Штата Одинокой Звезды был свой флот. Представлен он был четырьмя шхунами - Invincible, Brutus, Independence, и Liberty. Базировались они на бухту Матаморос, и задачей техасского флота было не допустить переброски подкреплений Санта-Анне в Техас морем. Однако к 1837 году все эти суда либо затонули во время штормов, либо были проданы.
В 1839 году в ответ на отрицательный ответ Мексики признать независимость Техаса, техасский Конгресс приобрел у США в кредит шесть парусных судов, которые правительство США приказало привести в боевую готовность и передать республике. Пока же местом базирования флотилии служил американский порт Новый Орлеан. Командовал техасским флотом коммодор Эдвин Мур.
Однако главнокомандующий армией Техаса Сэм Хьюстон всячески противился приобретению судов, деньги на приведение их в боевую готовность не выделялись вообще, и к началу 1843 года отряд Мура так и прозябал в Новом Орлеане. Мур уже потратил почти все личные свои средства, ему удалось только сделать более-менее боеспособными шлюп Austin и бриг Wharton. Первый нес 20 модифицированных 24-фунтовых орудия и две 18-фунтовки, второй – 10х18-фунт. и 6х9-фунт. пушки. На оба корабля приходилось 232 матроса и офицера, для полного комплекта не хватало 84 человек.
Как раз в этом году Техас помогал Юкатану бороться за независимость. Ситуация там была отчаянная, мексиканский флот блокировал все порты штата, а с суши наступала армия Санта-Анны. Флот штата Юкатан состоял из двух малюсеньких шхун Independencia и Sisaleño, каждая с одной 18-фунтовой пушкой, и пяти мелких каноэ, на каждой из которых стояло по 6-фунтовке.
Юкатан попросил Техас помочь – но не бесплатно. За аренду техасского флота власти Юкатана обещали выплатить 8000 долларов.
Мексиканский флот был представлен двумя пароходами - Guadaloupe (755 тон, обшитый железом корпус, вооружение – 2х68-фунтовые бомбические пушки и 4х12-фунтовые пушки) и Montezuma (780 тонн, деревянный корпус, 2х68-фунт. бомбические пушки, 6х32-фунтовок). Кроме того – парусные корабли: бриг Yucateco (12 пушек) и Iman, (7 пушек), шхуны Aguila (7 пушек) и Libertad (3 пушки).


Пароходофрегат "Гваделупе"

На «Монтесуме» и «Гваделупе» в качестве обслуги артиллерии и паровых машин служили мичманы и сержанты из Роял Неви (по контракту).
30 апреля 1843 года Мур прибыл к бухте Кампече, и, несмотря на большой недостаток в численности кораблей и их вооружении, сразу же решил начать наступательные действия.
Первый бой произошел именно в этот день. В 7,15 утра противники вошли в огневой контакт, «Остин» открыл стрельбу по «Монтесуме». Мексиканский пароход занимал невыгодное положение, на мелях, недалеко от берега, но он мог двигаться в любую сторону, и не зависел от ветра. Он взял курс на зюйд, когда от берега его атаковали юкатанские кораблики – шхуна «Сисалено» и 5 вооруженных каноэ.
Набирая ход, в 7.35 «Монтесума» открыл огонь по «Остину» и «Уортону». Одно 68-фунтовое ядро мексиканца попало в рею грот-мачты шлюпа, в нескольких дюймах от коммодора Мура, но не разорвалось, лишь сбило часть реи и снастей, и шлепнулось в воду по другому борту. «Уортону» повезло меньше, там бомба ударила в борт и взорвалась, убив двух и ранив четырех моряков. «Монтесума» же в ответ получил не менее 14 попаданий с американских кораблей, правда все они оказались не фатальными, и в 8.35, выйдя на большую воду, мексиканец смог оторваться от преследователей.


Шлюп "Остин"

В 9.07 техасские корабли соединились с юкатанскими, правда «Остин» сел на мель, тогда как «Монтесума» соединился с основной эскадрой, находившейся в 5 милях от берега.
Потери сторон в первом бою: юкатанцы и техасцы – 4 убитых, 8 раненых, мексиканцы – 22 убитых и 50 раненых.
После боя командующий мексиканской эскадрой Франсиско де Паула Лопес был освобожден от командования и попал под трибунал. На разбирательстве выяснилось, что мексиканцы и англичане в командах сильно ругаются, англичане, работая по контракту, совсем не готовы рисковать жизнью, в отличие от техасцев и юкатанцев.
В порту Кампече (на самом деле полное название Сан-Франсиско-де-Кампече, мы сократили название) на «Остин» установили дополнительно два длинные 18-фунтовки, а на «Уортон» - две длинных 12-фунтовки.
16 мая задул восточный ветер, и Мур вышел в море с целью снять блокаду с Кампче. К этому времени некоторые мексиканские корабли ушли, остались лишь пароходы «Гваделупе», «Монтесума» и шхуны «Агила» и «Либертад». У мексиканцев был новый командующий – англичанин Томас Мартин, который находился в 15 милях к западу от горда.
В 10.00 ветер стих, и техасские корабли почти не могли ни двигаться, ни маневрировать. И Мартин направил свой отряд на техасцев. Огонь мексиканцы открыли с расстояния в 2 мили, повредив такелаж противника. Ядру с «Гваделупе» удалось отстрелить клотик, вместе с ним упал в море и техасский флаг, вызвав ликование со стороны мексиканцев. Однако тут задул бриз и паруса у кораблей Мура наполнились ветром.
Мур по старой доброй традиции времен капитана Блада на полных парусах вклинился прямо между «Гваделупе» и «Монтесумой» и произвел три полных бортовых залпа. При этом капитаны мексиканских фрегатов побоялись стрелять в ответ, поскольку могли задеть друг друга.
Эти действия изначально ошеломили Мартина, и мексиканские корабли открыли огонь с опозданием. Но когда открыли – «Остину» пришлось несладко. С 14.45 до 15.00 он поймал 17 попаданий, из них четыре – от 68-фунтовых бомб. Повреждения были довольно серьезными, тем не менее шлюп энергично отвечал. Своему товарищу сильно помог «Уортон», который обрезал нос «Гваделупе» и с расстояние всего в 40 ярдов обрушил на него последовательно несколько бортовых залпов. Железному пароходу, конечно, пушчонки брига нанести сильных повреждений не могли, но команду на верхней палубе побили изрядно, плюс, сбили трубу, и тяга у мексиканского парохода упала.



Схема сближения, нарисованная Муром после боя.

Тем не менее эти действия позволили «Остину» выйти из под удара, и примерно в 16.00 оба техасских корабля вернулись в Кампече.
Потери: на техасской эскадре – 5 погибших, 25 раненых, у мексиканцев по разным данным – 30-67 погибших, 55-82 раненых. Причем заметьте, что нижняя оценка – это оценка мексиканская. На «Монтесуме» был убит капитан.
Обе стороны завили о своей победе.
Но гораздо боле интересно другое – сразу после боя 14 британцев отказались служить на мексиканских судах и покинули пределы Мексики. Более мексиканский флот в море не выходил.

В 1800 году в Константинополь с дружеским визитом прибыл американский фрегат «Джордж Вашингтон». Там его увидел алжирский дей, который попросил… подарить ему этот фрегат. Немного офигевшие от такого предложения посол О’Бриен и капитан Бейнбридж постарались отказать правителю, при этом не вызвав войны. И в результате долгих переговоров дей попросил его просто уважить, и отвезти вместе с покупками и слугами в Алжир. Когда вышли в море – алжирцы подняли на грот-мачте свой собственный флаг, несмотря на возражения Бейнбриджа и О’Бриена, усмотревших в этом оскорбление флага США. 9 октября 1800 года «Джордж Вашингтон» тронулся в путь из Контантинополя, везя, согласно регистровым документам, алжирского посла, 100 чернокожих рабов, 99 мужчин, женщин и детей, 4 лошади, 150 овец, 25 голов рогатого скота, 4 льва, 4 тигра, 4 антилопы, 12 попугаев. В пути команде пришлось терпеть мусульманские молитвы пять раз в день (алжирцы поголовно были шиитами).
Когда корабль выходил из бухты Золотой Рог – на пристань высыпали изумленные мусульмане, которые возносили хвалу небесам и падали ниц, видя, какой у алжирцев (по их мнению) появился сильный корабль.
При этом дей потребовал его приветствовать на палубе каждое утро семью холостыми выстрелами из пушек. Американцы заартачились – это уж слишком! Но восточные люди умеют торговаться – дей предложил тогда 8 холостых выстрелов, и… он скосит 40 тысяч долларов из ежегодных выплат США Алжиру.
В результате американский фрегат прошел половину Средиземного моря под алжирским флагом, каждое утро приветствуя дея 8 пушечными выстрелами (чтобы было понятно – адмиралу США при поднятии на борт давали всего 5 выстрелов). Большего оскорбления берберы американцам нанести не могли.

Да, это был анонс, о котором будет объявлено чуть позже..)))

32-пушечный фрегат «Рэндольф» вошел в строй в середине октября 1776 года. 3 февраля 1777 года вышел в море, крейсировал до 11 марта, после чего свернул крейсерство из-за эпидемии желтой лихорадки.
Встал на карантин и ремонт, но во время пребывания в Чарльстоне (Южная Королина) в него дважды (!!! – наверное единственный случай в истории) попадала шаровая молния. Первый раз сильно повредила корму, второй – расколола  фок-мачту пополам.
Вышел в крейсерство 1 сентября, смог захватить 5 британских судов с богатым грузом, препроводил призы в свой порт и снова вышел в море 14 февраля 1778 года. На этот раз фрегат отправился к Флориде. Ну а 7 марта, около 21.00 впередсмотрящие с «Рэндольфа» заметили паруса одинокого корабля. Незнакомец потребовал холостым выстрелом поднять флаги на «Рэндольфе» на фок-мачте взвилось звездно-полосатое знамя, и американец пошел в атаку. Позже выжившие с американского фрегата утверждали, что спутали британский 64-пушечный линейный корабль «Ярмут» с большим торговым шлюпом. Конец американца был немного предсказуем – залп 32-фунтовых орудий с английского корабля буквально порвал американский фрегат, одно из ядер пробило стенки крюйт-камеры, последовал взрыв, и на месте 32-пушечного фрегата «Рэндольф» образовалась вспышка яркого огня и облако обломков и дыма. Погибло 311 американских моряков, выжило 4 человека.
Огонь поразил даже паруса и такелаж «Ярмута», потом британец полдня исправлял повреждения.

USS «Philadelphia»

Вообще, американо-берберийские войны – это для меня театр абсурда. Понятно, что для US Navy они были своего рода тренировкой на кошках, но если история первых десятилетий русского флота – это какой-то надрыв, «умри, но сделай», то у американского – легкий водевиль, где полно героизма, перемешанного с диким, кондовым раздолбайством и безответственностью.
Ну да ладно, начнем.
В 1798 году, когда началась Квази-война, в городах США объявили сбор средств на постройку кораблей, чтобы защитить свое побережье от французских каперов. В Филадельфии всего за неделю смогли собрать огромную сумму – 100 тысяч долларов, и на эти деньги было решено построить 36-пушечный 18-фунтовый фрегат, который, конечно же, назвали «Филадельфия».
Макет корабля был разработан Йосией Фоксом и построен под руководством Сэмьюэла Хамфриса, сына знаменитого Джошуа Хамфриса. Заложен 14 ноября 1798 года, спущен на воду 28 ноября 1799 года, оснащен и принят в состав флота  - 5 апреля 1800 года.
Размерения:
Длина по ватерлинии – 157 футов
Ширина – 39 футов
Осадка – 13 футов 6 дюймов
Водоизмещение – 1240 тонн.
Экипаж корабля составлял 307 человек, фрегат был вооружен двадцатью шестью 18-фунтовыми длинными пушками и десятью 9-фунтовыми пушками на надстройках. Однако к 1803 году вооружение изменили – теперь «Филадельфия» нес двадцать восемь 18-фунтовок и шестнадцать 32-фунтовых карронад.
Ну а в 1801 году фрегат вошел в состав эскадры коммодора Ричарда Дейла, выход которой в море ознаменовал Первую Берберийскую войну. Вообще, святая простота американцев поражает. Алжирским, тунисским и марроканским беям платили и Англия, и Франция, и Испания, и Австрия, и государства Италии. И лишь американцы искренне считали, что могут плавать в Средиземном море безвозбранно, и ничего им за это не будет. Однако в 1785 году алжирские пираты захватили две торговые американские шхуны – «Мария» и «Дофин», и потребовали за них и за пленных выкуп – по 660 тысяч долларов (столько они даже с товаром не стоили). Что же начало делать правительство США, как вы думаете? Готовить спецоперацию по освобождению своих граждан? Нет! Обратилось к другим странам, как к посредникам? Нет! Выделило деньги? Нет! Правительство начало… торговаться. Боже как это по-американски!..))


Гавань Триполи.

Вобщем, как в лучших фильмах Голливуда: «Чувак! Вот 40 тонн зелени в купюрах по 100 долларов! Чувак, поверь, это хорошие деньги! Чувак, родственники заложников больше не дают денег! Поверь, возьми деньги и мотай!»
Но американцам не повезло – абсурдные суммы, которые назначил алжирский бей, должны были показать американцам, кто на Средиземном море хозяин, и что «это наша корова, и мы ее доим!»
К тому же предложить 40 тысяч долларов вместо 1 миллиона 200 тысяч – это уже значило оскорбить алжирского правителя. Вобщем, переговоры зашли в тупик. Алжирские захваты продолжились, и в 1795 году США были вынуждены раскошелиться на 1 млн. долларов, чтобы освободить 115 своих сограждан, попавших в плен к пиратам. 1 млн. долларов – это 15 процентов от ВВП США того времени, в связи с этим правительство Империи Добра испытало сильнейший батхерт, и гнусных исламистов решено было наказать. Однако начавшаяся Квази-война помешала, и о братьях-мусульманах ненадолго забыли.
Вместо этого попробовали вести с тунисскими и алжирскими беями разъяснительную работу: «Пророк говорил, надо жить в бедности! Воровать – это грешно! В раю вас не будут ласкать гурии!» Мусульмане только улыбались – какой-то белый инглез нас будет учить Корану, и тому, что хорошо, и что плохо! Мухаммед давно сказал, что все, кто не признали Аллаха и пророка Его – грешники, и священное право и обязанность мусульман – грабить и порабощать грешников, пока на них не взойдет божественное откровение и они не примут Ислам (причем, в прямом или переносном смысле - неважно).
Переговоры продолжались 15 лет, и все эти 15 лет американское правительство, безмерно анально страдая, отстегивала алжирскому бею по 1 млн. долларов отступных, что было конечно меньше, чем он хотел, но тоже неплохо.
Но рано или поздно американцам все-таки надоело высылать от 15 до 10 процентов своего бюджета, и в 1801 году в Средиземное море была послана эскадра Ричарда Дейла в составе 44-пушечного хамфрисовского фрегата «Президент», 36-пушечные (номинально! Не забываем, что американцы впихивали на свои корабли орудий больше, чем было положено по рангу!) «Эссекс» и «Филадельфия», а так же 12-пушечный бриг-шхуну «Энтерпрайз». Далее были высланы еще корабли, Дейла сменили сначала на Ричарда Морриса, потом на Эдварда Пребла, но нас интересует облачный день, 31 октября 1803 года.
Прежде чем начнем описание, остановимся вот еще на чем. Алжирский флот на 1788 год имел 6 шебек (1-34, 1-24, 2-16, 2-4-пуш.), 7 баркалон (1-30, 1-28, 2-26, 1-24, 1-22, 1-18-пуш.), 4 гребных галиота (2-4, 2-2-пуш.), причем пушки не более 6-фунтовых. И это был самый сильный флот берберийцев! Тунисский, триполитанский и марокканский паша имели флотилии гораздо меньше, и гораздо хуже вооруженные! Таким образом, силы американцев были с одной стороны – избыточны, с другой стороны – не могли выполнить поставленную задачу, ибо мусульманские корабли имели малую осадку и действовали на мелководьях, тогда как американцы могли плавать только на открытой воде.


USS "Philadephia" вылетел на мель.

Итак, американские корабли несли рутинную блокаду Триполи, и тут командир фрегата «Филадельфия» Уильям Бейнбридж увидел, что вдоль берега в море пытается вырваться  мусульманская шебека, предположительно в 10-12 пушек. Бейнбридж, дабы показать свою молодецкую удаль на глазах всего флота, приказал поставить все паруса и пуститься в погоню. С одной стороны – поступок молодецкий. С другой – идиотский, ибо Бейнбридж не имел на борту лоцманов и совершенно не знал местных вод. Собственно все закончилось именно так как должно было закончиться – «Филадельфия» на полном ходу вылетел на мель, от удара грот-мачта сломалась у основания и улетела в море, и это  -  13.30 дня, на виду у всех триполитанских пиратов!
Бейнбридж начал попытки сняться с мели. Сначала за борт полетели все припасы. Потом – вода. Потом – орудия и ядра, но корабль крепко держался на мели. В этот момент коммодор Пребл с двумя кораблями безучастно оставался в стороне и был в роли статиста. Он мог послать хотя бы шлюпки, сам попробовать взять на буксир – но нет! Этого не происходило!
К фрегату стали неспешно подходить триполитанские шебеки и баркалоны – «Зуриг», «Джисса», «Романи», «Эль-Магриб», «Трез». На самой крупной из них было десять 4-фунтовых пушек. А на борту «Филадельфии» при виде корсаров началась паника. Матросы прыгали за борт, пытались доплыть до своих кораблей или до берега, офицеров и капитана не слушал никто. В результате на бизани к полному изумлению коммодора Пребла взвился белый флаг, и Бейнбридж сдал корабль, а 307 моряков пополнили ряды пленных, томящихся в мусульманском плену.
Срочно был созван военный совет, дело ведь пахло трибуналом, было решено на следующее утро попытаться отбить корабль, взять на буксир и снять с мели. Но утром корабля на прежнем месте… не обнаружили. Оказалось что ночью, с приливом, пираты сняли корабль с мели и отвели в Триполитанскую бухту. То есть у оборванцев, имевших корабли с вооружением не более 4 фунтов появился настоящий боевой фрегат с 18-фунтовками и 32-фунтовыми карронадами! Думаю, капитан Сильвер тихо выл бы на луну, а Билли Бонс удавился бы от зависти. Пацаны из Триполи по успеху превзошли даже товарища Флинта.


Стивен Декейтер берет на абордаж USS "Philadephia".

Пребл понимал, что в глазах общественного мнения не Бейнбридж, а именно он просто подарил корсарам сильнейший относительно их флота корабль, и если этот корабль выйдет в море – его, Пребла, уже не расстреляют, а скорее всего просто колесуют. Именно поэтому весь дальнейший смысл пребывания американской эскадры у Триполи сводился к попыткам уничтожить «Филадельфию». Это удалось сделать 31 января 1804 года Стивену Декейтеру, который когда-то был первым капитаном «Филадельфии». Ночью на шхуне «Интрепид» он вместе с абордажной командой смог захватить корабль и поджечь его, что позволило лорду Нельсону сказать об этом деле: «самая смелая и дерзкая операция этого времени», но если верить арабским источникам – пожар позже был потушен, а корабль отведен на новое место стоянки, разоружен, и разобран на запчасти. Пушки «Филадельфии» усилили береговую оборону Триполи.

Атака Нового Орлеана.

Это сражение было последней битвой «Неизвестной войны». Как ни странно, оно в исторической литературе тоже подается однобоко, и, в основном, по американским источникам.
Надо сказать, что на бумаге план атаки Нового Орлеана был хорош. Но только на бумаге. Основная проблема была в удаленности английских баз. Самая ближайшая ВМБ находилась на Ямайке, в Кингстоне, на расстоянии в 1176 миль от объекта атаки. С учетом того, что нападение планировалось осенью-зимой 1814 года, а в это время в северной части Карибского моря сезон ураганов, нападение на Новый Орлеан без организации порта подскока было фактически невозможно. Самой подходящей гаванью располагала испанская Пенсакола, находящаяся в 100 милях от устья Миссисипи, но, поскольку этот город принадлежал Испании,  как получить разрешение от испанских властей на его использование? Кокрейн решил эту проблему просто – в июле 1814 года он послал небольшой отряд кэптена Генри Перси (шлюпы: 12-пушечный «Гермес» и 20-пушечный «Каррон», бриги: 18-пушечные «Софи» и «Чалдерс»), который высадил в городе 100 морских пехотинцев. Морпехи разоружили испанский гарнизон, и попросту заставили сотрудничать с англичанами испанские власти.



( Read more... )

Почему-то отрывок из книги, процитированный в предыдущем посте, вызвал бурление говн. Поэтому захотелось бы объяснить свою позицию.

Я не против, когда сравнивают одного или другого исторического деятеля. Дело нужное и полезное. Но сравнивать их все же стоит с реальными людьми, а не со сферическими идеальными людьми в вакууме. И не с представлениями о некоем идеальном государстве в своей голове.

Начнем наверное с флота, благо – «все знают»,что петровский флот был дерьмом, который сгнил сразу же после смерти своего создателя, что на его строительство загублено over 9000 жизней, и что строить не умели, поэтому куда поперлись-то со своим рылом в калашный ряд.

Давайте даже дадим этому виртуальному противнику Петра фору для сравнения.
Встречайте, почтеннейшая публика!
На сцене не какая-нибудь «немытая Россия, страна рабов, страна господ»,а самые что ни на есть демократические во всем мире и во все времена Соединенные Штаты Америки. Чтобы было понятно - Воронежский флот Петра строился в основном ТОПОРАМИ (в России до Петра ВНЕЗАПНО пилы оказались не распространены), американцы же имели и опыт колониальной постройки, поскольку ранее их снабжала заказами метрополия, и имели не только пилы – лесопилки, развитое канатное производство и т.д.

( Read more... )